Разговор сквозь время
Школьные годы
В возрасте почти восьми лет в 1964 году с Верой пошли в школу. Школа №15 в Автозаводском районе.
Она была далековато от дома на Южном шоссе, минут десять идти в сторону улицы Лескова между сараев, которые еще стояли около бараков. Несколько раз сходили со взрослыми, а потом конечно только вдвоем или с одноклассниками из нашего дома.
В детский сад мы с Верой никогда не ходили. Росли в большой семье, о нас заботилась мама, бабушка. Наши дядя и тетя были всего на восемь лет старше. Мы были под присмотром. Да и то, что всегда вместе с сестрой, сыграло роль. Потому в коллектив класса влились легко.
В классе сорок человек. Все ребята из семей рабочих автозавода.
Как важен первый учитель! Это был Сергей Степанович Ларцев. До сих пор я помню его стать. Участник войны. Дисциплина на уроке была обеспечена.
С Верой были активными девчонками. Сначала нас посадили за одну парту. Потом учитель вынужден рассадить на разные ряды — болтали много. Материал схватывали быстро и время поболтать оставалось. «Обезьянки» все равно периодически переглядывались и отпускали какие нибудь словечки, что класс мог рассмеяться. Сергей Степанович вызывал в школу маму за такое поведение. А учились мы на четыре и пять. Получить такую отметку у этого учителя было непросто.
Так Сергей Степанович закалил на всю жизнь, что задания выполнять надо ответственно. И с его же, почти жёсткого требования делать всё хорошо, закрепилось у меня нежелание посредственности в жизни. Получить оценку «троечку» — серость, уж пусть лучше двойка, исправится потом, а три, то есть «удовлетворительно» не удовлетворяло никогда.
С сентября первого класса нас стали готовить к вступлению в октябрята. На уроках музыки стали разучивать гимн и через несколько месяцев всех приняли в октябрята.
На черных фартуках девочек и на серых пиджаках мальчиков стала красоваться
звездочка с кудрявым маленьким Лениным.
Все мы носили одинаковую ученическую форму, ассортимент был не богат: коричневые платья и чёрные фартуки, в косы можно было вплетать чёрные или коричневые ленты. А в праздники-белые фартуки и белые ленты. У кого мамы умели шить, фартучки шили эксклюзивные, с красивым крылышками или гофрированным передом. И, конечно, нас приучали беречь школьную форму, снимать сразу после уроков, чистить, гладить.
Да, еще на руки надевали сатиновые нарукавники, чтобы локти не пачкались и не протирались.
Чулки у девочек тоже были одинаковые: хлопчатобумажные, в рубчик, цеплялись к поясу специальными креплениями. Пояса были разные: одни как майка, их называли лифчик, вторые надевались на талию, от них шли резинки с застежками. Другого
тогда не было. В старших классах девчонки носили капрон, и уже не на лифчиках-поясах, а на круглых резинках, которые держали чулок, пережимая ноги. Как они иногда раздражали! Но выбора то не было. Колготки появились лишь в старших классах.
В первом классе очень много внимания уделялось приучению детей к тщательности и аккуратности в любом деле. Больше всего этому служили уроки чистописания. Они были до второго класса. Каждая палочка, каждый крючок и завиток строго оценивались. Сначала писали только карандашом. Потом начинали учиться писать перьевыми ручками и чернилами. Перышки берегли в пенале, сами мастерили перочистки из обрезков сукна.
Старательно подкладывали под руку промокашку, осторожно наливали чернила из бутылки в чернильницу-непроливайку. Очень старались, боялись кляксу сделать или на нажиме сорваться.
Был забавный эпизод. Мама жила с отчимом на Мострое. По просьбе бабушки приехала пожурить нас за плохое поведение. У мамы тогда был наш годовалый брат Петя. Не до нашего воспитания. Я сижу, делаю уроки. Мама стоит и ругает. Для пущей важности скалку взяла. То ли обидно стало, то ли страшно, у меня слезы закапали. Буквы в тетрадке кляксами расползлись по листу тетради. Бабушка Капа конечно заступилась. Позже мудрая бабушка поняла, почему Сергей Степанович часто вызывал маму в школу. Он был бобыль. А мама красавица, похожая на Мерлин Монро. Парикмахер и всегда выглядела отлично. Вот он и хотел полюбоваться. Мама как-то приехала в школу с братом в коляске. Сергей Степанович что-то рассказывал ей на перемене про наше поведение. Прозвенел звонок. Мама ушла, ученики в класс вошли. А сергей Степанович постоянно подходил к окну, смотрел. И вот, очевидно увидел. Замер и как то грустно смотрел, как мама уходила с территории школы. Он смотрел и не обращая внимание на возню учеников. Стоит и пристальным взглядом провожает. Влюблен был очевидно. Потом мама перестала приходить в школу. Сами разбирайтесь!
Мы с Верой всегда друг за друга стеной. Был один вредный мальчишка, задевал периодически кого-нибудь. Вот и получил однажды — меловыми тряпками избили его. Пришел домой в грязном костюме. Его мама пришла в школу жаловаться. Зато
так отвадили обижать Рыжковых. А еще Сергей Степанович строго разговаривал с хулиганами. В третьем классе пришел второгодник Вязанкин Андрей. Мог урок сорвать. Тогда на перемене учитель оставлял его одного в классе и разговаривал. По-мужски. Наверное Андрей и в лоб получал за свои выходки. Когда стали повзрослей, вспоминали
с его женой, она тоже с нами училась. Андрей говорил, что благодарен учителю, привил уважение к взрослым.
Микрорайон рос быстро. Возводились дома и школы. Уже с четвертого класса перевели в школу №105. Как же много было учащихся! Наш класс был 4 ”Е». Значит шесть классов. Школы работали в две смены, были продленки. То есть оставались после уроков делали домашние задания и ближе к приходу родителей шли домой. Там была другая учительница — Светлана Николаевна. Заботливая, терпеливая. В конце года мы обычно оттирали свои парты от грязи. Тогда приносили из дома тряпки и порошки. Кроме этого, в последний
день учебного года нам выдавали новенькие изданные учебники из типографии на следующий год. А потом, летом мы с Верой их изучали, предвкушая дальнейшую учебу.
С пятого класса уже перевели в школу №37 на Южном шоссе. Совсем рядом с домом, из окна квартиры видна. Жили с дедом и бабушкой. Дед Гриша такой забавный!
Как-то мы стояли у окна и дед стал вдохновенно рассказывать, что проложит путь на канатах, чтоб прямо из окна в кабинке можно было въехать в класс. Просил подождать, пока занят стройкой. Он сам делал рамы в доме, который строился в Гнилицах. Еще ему выделили участок в садоводческом товариществе на 52 квартале, где домик начал строить. И мы верили, что дед сможет такую дорогу сделать. Перед сном я представляла, как въезжаю в класс из окна квартиры с четвертого этажа!
В пятый класс. По каждому предмету отдельный учитель. Была немного странная учительница по русскому языку и литературе — Полина Андреевна Суворова. Она гордилась, что обучалась у самой Крупской. Вот и разговаривала с детьми
в таком духе. А с нами это не всегда проходило. Мы дети свободного духа Гнилиц! Жаловалась на наше поведение маме. Проговорила, что нас ждет судьба неприличных девушек. Вообщем, политику партии и правительства понимала правильно. Гнобить несогласных.
Остальные учителя были добрыми. Мы дружили с ними. Свой след оставил учитель по рисованию и черчению Юрий Петрович Гаранин.
С любовью относился к своему предмету. У каждого ученика был набор — деревянный планшет с инструментами. Даже потом одно время я чертежницей работала в конструкторском бюро. Рисовать у меня не получалось по стандартам тех лет.
Зато ушло чувство, что рисовать трудно, когда в шестьдесят два года я занялась нейрографикой. Рисую с упоением, как идет рука. Надо просто соблюдать гармонию между кругами, линией, цветом.
Эмма Михайловна по географии внесла свою лепту. Когда она рассказывала про Польшу, привела нас с Верой в пример — блондинки натуральные, светлая кожа. Ведь правда! Потом мама сказала, дед по линии отца Никитина был поляком.
Общественная жизнь бурлила в пионерских отрядах. Мы ходили по квартирам собирать макулатуру. Тогда люди много всего выписывали. Их на работе заставляли выписывать разные газеты. Жильцы с удовольствием отдавали нам старые журналы и газеты. И вот наполненную сетку с макулатурой тащили к школе. А там сидела администрация и взвешивала их — какой класс больше всего собрал.
Был урок в восьмом классе «Гражданская оборона». Эти занятия вел бывший военный. В подвале школы №37 был тир. Нас учили стрелять. Помню, как он меня похвалил, когда я сделала задание: «Молодец! Как Зоя Космодемьянская стреляешь!» Как-то случайно получилось. Но было приятно.
Смотры строевой подготовки. Ученики нашего класса. Шагаем строем, впереди самый рослый парень, идет с флагом, чеканим шаг и горланим речевку:
«Кто идет? Мы идем?
Кто поет? Мы поем?
Кто шагает дружно в ряд?
Пионерский наш отряд!
Будь готов - всегда готов!
Будь здоров - всегда здоров!»
Гулять после уроков в строящемся районе было интересно, с приключениями.
Недалеко от дома был небольшой котлован. Вода по весне растаяла и мы гурьбой рискнули прокатиться на самодельном плоту. Плот вдруг перевернулся и все оказались в воде. Вода холодная. Как идти домой? Побежали в соседний подъезд. На первом этаже сушили одежду до вечера, чтоб бабушка не ругала.
А вечерами собирались в подъезде поиграть в жмурки. Приходили ребята и из других подъездов. Тому, кто водит, надевали повязку на глаза. Он должен выловить кого-нибудь. Присесть, перемахнуть через перила, замереть в углу — и он тебя не поймает! В конце концов часто с пятого этажа до первого вся гурьба перемещалась. А выходить из подъезда нельзя. Изловчись, не схватит и побежишь опять наверх. Гибкие, юркие, с хохмой.
Зимой во дворе дома на Южном заливался каток. Бабушка принесла нам из санатория коньки. Но кататься так и не научились. Если ехать вдоль подъезда по утоптанному снегу — да, всё классно получалось, а на льду катка ноги разъезжались. Выручали мальчишки. Катали по катку, держа за руки или толкали сзади. Еще и соревнования устраивали, кто быстрей!
Так это было увлекательно, не замечали, что силы то уже на исходе. Снимали коньки в подъезде. Доползти до четвертого этажа! Штаны в сосульках, варежки сырые насквозь. Только уже дома понимаешь, как устала.
Блин, еще уроки делать!
Как-то нашли возле дома раненого голубя. Сначала принесли в подъезд. Соседи стали ругаться, что подкармливали. Уговорили бабушку забрать домой. Она разрешила.
А прихожая всего четыре квадратных метра! Бабушка поставила сундук, туда поместили. Поили, кормили птицу. Голубь выздоровел. Отпустили на улицу. У бабушки Капы учились милосердию. Всегда все вместе — мальчишки, девчонки. Ходили к друг другу в гости, пока родители на работе. Вместе готовили уроки. Чудесная пора!
